воскресенье, 13 декабря 2020
Оксана Астанкова; дарк; 267 словОксана приручает Париж, будто собачку — не более, чем от скуки.
Чужой город знает ее в лицо и знает ее привычки, а древний холодный край зло смеется остроскулым лицом русской девчонки, поднимающей руку с пистолетом и смотрящей на жертву неотвратимо прямо (палец прижимает курок молниеносно, без всяких раздумий). В славянском фольклоре много богов и чудовищ, и Константин не знает, кто его подопечная.
Тщательно выверенные легенды Оксаны — почти одежда, которую та надевает утром, только-только приняв душ и не дав увлажняющему крему как следует впитаться в кожу, и снимает в конце дня, затем вешая в шкаф или швыряя в корзину возле стиральной машины в своем парижском лофте. Ее блузы и платья пахнут лавандовым дезодорантом, сладковатыми духами и — не то чтобы очень часто — чьей-то чужой кровью; легенды пахнут пылью и гарью, а старая фотография, с которой улыбается большеглазая школьница, уродливо съеживается в сливе раковины, становясь пеплом. Вилланель отрезает длинные темные косы перед первым заданием, стоя в ванной своего гостиничного номера, и валяющиеся на полу клочки волос приятно щекочут ей босые ступни.
Россия устало закрывает кошачьи глаза и ночью не видит снов; утром она собирает в дорогу чемодан, оставляя поверх прочих вещей яркую открытку «из Парижа с любовью» (и против воли думает: хорошо возвращаться домой). Дома у нее и не было никогда — только страшная злая сказка и разбитый фарфоровый сервиз, синий цветок гжели на котором уродливо выцвел, а под ногти девчонке забилась чужая побуревшая кровь, черня руки.
Обманчиво ласковые улыбки Вилланель (не Оксаны) затягиваются тугой петлей на шее очередной жертвы, чье имя помнит только открытка, выданная куратором — нет удовольствия больше, чем жечь карточки после.
Языческая богиня смерти и холода не знает жалости.
@темы:
фф,
killing eve